У Матвея тёплые руки. Ладонь наощупь мягкая, линия жизни уверенная, хоть и разветвляющаяся в самом начале – что неудивительно, вспоминая его историю. Слева от линии жизни крошечная светло-коричневая родинка. - Ну? – нетерпеливо спрашивает Матвей – Сколько детей у нас будет? Ирка смеется. Некромаг неисправим. Но прежде чем она успевает ответить, Матвей говорит: - Стой, я сам тебе погадаю. Он долго, с умным видом смотрит на её ладонь, которая чуть ли не вдвое меньше его – совсем детская, крошечная. Ирка стесняется неопрятных, обкусанных ногтей и пытается сжать руку. - Стой-стой-стой, - бормочет Матвей, будто наконец что-то увидел – У нас с тобой будет дочка.
-
-
22.08.2011 в 18:57У Матвея тёплые руки. Ладонь наощупь мягкая, линия жизни уверенная, хоть и разветвляющаяся в самом начале – что неудивительно, вспоминая его историю. Слева от линии жизни крошечная светло-коричневая родинка.
- Ну? – нетерпеливо спрашивает Матвей – Сколько детей у нас будет?
Ирка смеется. Некромаг неисправим. Но прежде чем она успевает ответить, Матвей говорит:
- Стой, я сам тебе погадаю.
Он долго, с умным видом смотрит на её ладонь, которая чуть ли не вдвое меньше его – совсем детская, крошечная. Ирка стесняется неопрятных, обкусанных ногтей и пытается сжать руку.
- Стой-стой-стой, - бормочет Матвей, будто наконец что-то увидел – У нас с тобой будет дочка.