В землянке царит темнота: кажется, протяни руку - и почувствуешь ее кисельную густоту, сыро и пахнет трупами. Ты лежишь на кровати, подтянув колени к груди, и плачешь. Я этого не вижу и не слышу, но точно знаю.
«Что с тобой, Ленка? Ты же сильная. Сильная, слышишь…»
Ты всегда была такой: сильной, серьезной - основательной, как дуб, что рос в моем дворе, корни которого на десятки метров - вглубь и во все стороны, с ветвями до земли, окруженный многоэтажками, как солдат - врагами. А сейчас – больше похожа на молодую березку, которая под яростным натиском урагана, медленно, но верно клониться к земле, и мне чудиться, что я слышу деревянный хруст сломанного ствола… И если ты, как и многие до тебя, такие разные, мальчики-девочки, что были с нами сначала, но никогда не дойдут до конца, сломаешься, то нас останется двое. Я и Глеб – против кисельной темноты, старухи и целого мира, что поджидает нас, как хитрый кот - мышку, за ветхими стенками этой землянки.
Мне так жаль тебя, девочка-почемучка. И кажется, будто старуха, которая сейчас вместе с Глебом за тысячи километров, своей костлявой рукой сдавила легкие. Воздуха не хватает. И что-то слева ноет в груди. Не говори, что сердце. У некромагов его нет. Только орган, размерено гоняющий кровь по телу.
До твоей кровати шагов пять, но мне кажется что один…. У тебя длинные волосы, острые коленки и взгляд затравленного ягненка. «Жанна…» Ты быстро садишься, вытягивая худые ноги. И я не знаю чего в твоем хрипловатом возгласе больше: удивления или радости. Миг. Из твоих глаз, голоса, осанки пропадает растерянность. Миг. Передо мной девочка: вековой дуб уверенности, броня решительности и могильная плита непоколебимости. (Как та плита, под которой мы все трое спали в прошлое полнолуние. Все бы ничего, но та плита на проверку оказалась тонкой-тонкой, почти прозрачной.)
«Все будет хорошо!»
Уверено вру-шепчу я, дотрагиваясь до твоего плеча, заглядывая в глаза. И дуб выкорчеван с корнем, броня пробита, а плита отодвинута… И ты опускаешь глаза, закусываешь губы и мелко дрожишь всем телом. А я обнимаю тебя, глажу по голове, как маленькую и шепчу что-то успокаивающее. И ты, в перерывах между всхлипами, бормочешь что-то про маму, папу и большой светлый дом в твоих снах. А я, безмолвно прокричав «пропади все пропадом» целую твои губы, опухшие от слез глаза, мокрые щеки… И ты целуешь меня в ответ, все ближе и ближе притягивая к себе холодными руками.
Красиво Мне понравилось. тут типа тапкиТолько с пунктуацией местами что-то странное. «Все будет хорошо!» Уверено вру-шепчу я, дотрагиваясь до твоего плеча, заглядывая в глаза. наверное, это всё-таки должно быть одно предложение, нет? До твоей кровати шагов пять, но мне кажется что один…. перед "что" - зпт, точек явно многовато Не заказчик.
-
-
11.04.2010 в 15:56В землянке царит темнота: кажется, протяни руку - и почувствуешь ее кисельную густоту, сыро и пахнет трупами.
Ты лежишь на кровати, подтянув колени к груди, и плачешь.
Я этого не вижу и не слышу, но точно знаю.
«Что с тобой, Ленка? Ты же сильная. Сильная, слышишь…»
Ты всегда была такой: сильной, серьезной - основательной, как дуб, что рос в моем дворе, корни которого на десятки метров - вглубь и во все стороны, с ветвями до земли, окруженный многоэтажками, как солдат - врагами.
А сейчас – больше похожа на молодую березку, которая под яростным натиском урагана, медленно, но верно клониться к земле, и мне чудиться, что я слышу деревянный хруст сломанного ствола…
И если ты, как и многие до тебя, такие разные, мальчики-девочки, что были с нами сначала, но никогда не дойдут до конца, сломаешься, то нас останется двое.
Я и Глеб – против кисельной темноты, старухи и целого мира, что поджидает нас, как хитрый кот - мышку, за ветхими стенками этой землянки.
Мне так жаль тебя, девочка-почемучка.
И кажется, будто старуха, которая сейчас вместе с Глебом за тысячи километров, своей костлявой рукой сдавила легкие. Воздуха не хватает.
И что-то слева ноет в груди.
Не говори, что сердце. У некромагов его нет. Только орган, размерено гоняющий кровь по телу.
До твоей кровати шагов пять, но мне кажется что один….
У тебя длинные волосы, острые коленки и взгляд затравленного ягненка.
«Жанна…» Ты быстро садишься, вытягивая худые ноги.
И я не знаю чего в твоем хрипловатом возгласе больше: удивления или радости.
Миг.
Из твоих глаз, голоса, осанки пропадает растерянность.
Миг.
Передо мной девочка: вековой дуб уверенности, броня решительности и могильная плита непоколебимости.
(Как та плита, под которой мы все трое спали в прошлое полнолуние. Все бы ничего, но та плита на проверку оказалась тонкой-тонкой, почти прозрачной.)
«Все будет хорошо!»
Уверено вру-шепчу я, дотрагиваясь до твоего плеча, заглядывая в глаза.
И дуб выкорчеван с корнем, броня пробита, а плита отодвинута…
И ты опускаешь глаза, закусываешь губы и мелко дрожишь всем телом.
А я обнимаю тебя, глажу по голове, как маленькую и шепчу что-то успокаивающее.
И ты, в перерывах между всхлипами, бормочешь что-то про маму, папу и большой светлый дом в твоих снах.
А я, безмолвно прокричав «пропади все пропадом» целую твои губы, опухшие от слез глаза, мокрые щеки…
И ты целуешь меня в ответ, все ближе и ближе притягивая к себе холодными руками.
Темнота отступает…
-
-
11.04.2010 в 16:08тут типа тапки
Не заказчик.
-
-
11.04.2010 в 16:261 и 3 – это (якобы)
Автор
-
-
11.04.2010 в 16:29ну тогда ладно))
-
-
11.04.2010 в 21:41Автор, вы такая няшечка *_________*
Замечательное исполнение, честно. Лучше бы не написала.
Откройтесь, а?
Зокащег.
-
-
12.04.2010 в 02:00Для автора нет большей радости, чем довольный заказчик
Автор, собственной персоной
-
-
12.04.2010 в 11:59-
-
12.04.2010 в 12:50